Таня Гроттер и ботинки кентавра - Страница 92

– Может, смена обстановки многому учит? Когда нужно начать все заново, с чистого листа, без памяти прошлых ошибок? – спросила Таня.

– Быть может, – задумчиво сказал академик. – Признаться, у меня у самого возникает порой такое желание. Открыть тетрадь жизни с чистого листа и заполнить ее чем-то новым, независимым от всех предыдущих свершений… Как нельзя дважды войти в одну реку, так нельзя дважды и прожить одну жизнь. Когда все идет по одной колее – жизнь скучна и невыносима.

Они помолчали. Таня поспешно пролистывала страницы своей памяти, отыскивая пустоты и пробелы, которые ее сознание спешило заполнить любой ценой.

– А я? Я когда пропала? – спросила она.

– Не скоро. Только спустя триста с чем-то дней. Мы немедленно устремились на поиски твоего двойника, все облазили, но бесполезно… его не было. Ты что, не помнишь? – с беспокойством спросила Медузия.

– Уже кое-что помню, но пока не все… Но когда вы говорите, начинаю вспоминать, – сказала Таня.

– Да, так бывает, – кивнула Медузия. – Может, это и хорошо, что память возвращается постепенно.

– Почему?

– У тебя был не очень хороший год. Ты билась с Ванькой – ну, в смысле, с И-Ваном из отражения около года. Он был очень похож, ну просто копия нашего, но все же другой. Ты все никак не могла поверить, что это двойник, а не тот, настоящий… Думаю, это было не совсем мудро с твоей стороны, потому что теперь тот, другой, всю жизнь будет искать тебя, но никогда не найдет. У тебя нет двойника в том мире! – укоризненно сказала Медузия.

В комнату величественно вплыла Недолеченная Дама, прежде, должно быть, подслушивавшая где-то в глубине стены.

– Ах, Меди! – томно сказала она. – Позволь мне поделиться с Гроттер своим богатым жизненным опытом. Любовь – такое сложное, такое непредсказуемое чувство! Сегодня рядом с тобой один, завтра другой. Всегда полезно иметь кого-то в стратегическом резерве. Татьяна поступила мудро, крайне мудро! Умница, девочка! Если настоящему Ваньке кирпич упадет на голову или его сглазят на Лысой Горе – всегда будет кем его заменить без ущерба для производства.

– Перестань! – рассердилась Таня.

– Но, милая! Я понимаю, что ты шокирована. Но это все юношеский максимализм. На самом деле скоро ты поймешь, что одиночество неестественное состояние. Рядом с женщиной всегда должен быть мужчина, один или несколько. Зачем тебе этот Ванька? Что он, в сущности, такое? Хороший парнишка, маг-ветеринар – не более того!

– Дрыгус-брыгус! – сердито крикнула Таня.

Перстень – слава Древниру, теперь это снова был перстень, а не медальон – полыхнул зеленой вспышкой. Разумеется, это было невежливо по отношению к Недолеченной Даме, но та сама напросилась.

– Ай, что ты наделала! Учитесь властвовать собой! – укоризненно крикнула Дама, прежде чем сгинуть.

Таня уткнулась лицом в плед. Ей было жалко Ваньку, то есть не Ваньку, а того, другого И-Вана, вернувшегося в свое измерение. Конечно, там его встретит Мардоний, но все же кентавр не сможет дать ему главного.

– С призраками нужно что-то делать. Здесь становится их слишком много. С другой стороны, изгонять их к лопухоидам не имеет смысла. Они и так оттуда бегут, – недовольно проворчал академик.

– А когда-нибудь я еще смогу оказаться там, в том мире? Хотя бы ненадолго? – с надеждой спросила Таня.

– Нет. Не буду тебя обманывать, – сказал Сарданапал. – Очень сомнительно, что ты когда-нибудь еще окажешься в том отражении. Оно для тебя как отыгранная карта. Не сомневаюсь, что при твоей тяге влипать в истории с тобой и в дальнейшем будет что-то происходить, но уже нечто другое. Один и тот же кирпич не падает на голову дважды, хотя бывали случаи, когда на одни грабли наступают всю жизнь.

– Да. Порой это случается даже с маститыми учеными, ведущими свой род от малоазиатских царьков, – хмыкнула Медузия.

В дверь кто-то постучал. Бесцеремонно отстранив ногой золотого сфинкса, в кабинет вошел Соловей О.Разбойник.

– Ну как там Танька? Я вижу, детка уже очнулась! Отлично!.. Мы очень нуждаемся в тебе и в твоем контрабасе! Где, кстати, эта развалина? Ты ее не разбила? – пробасил он.

– Нет, не разбила. Новый матч? – улыбнувшись, спросила Таня. Она ужасно была рада видеть старого одноглазого ворчуна.

– Если бы один! Скоро у нас два квалификационных матча, затем матч по драконболу с невидимками, а команда абсолютно не готова! Невидимки пробегутся по нас, как стадо зубров, и заставят глотать песок, – проворчал Соловей О.Разбойник.

– А что Гурий? Как он? – спросила Таня.

– Ничего, нормально, – насплетничал Поклеп. – Он уже восстановился после того злополучного падения на галеру. Шесть месяцев комы – и он вновь свежий как огурчик. Одна из теть пишет о нем книжку комиксов с картинками. Другая же подыскивает ему подходящую невесту, чтобы мальчик бросил дурить и влюбляться в русских красавиц. Говорят, Кэрилин Курло и О-Фея-Ли-Я уже записались в очередь на смотрины.

Таня кивнула. Ей радостно было слышать, что с Гурием все в порядке. С ее совести точно камень свалился.

– Он все еще играет в драконбол? – спросила она.

– А то как же! Гурий уже приступил к тренировкам. Вроде бы он по-прежнему неплох. Да только пока я сам не увижу его на поле – не поверю, – сказал Соловей.

Академик Сарданапал кашлянул:

– Ты же помнишь, что у нас был к Тане важный разговор? Тут на горизонте появилась очень странная фигура… Некто Мефодий Буслаев.

– Сарданапал, вы уверены, что она готова слушать это СЕЙЧАС? – перебила академика Медузия. Таня заметила вдруг, что она ощутимо напряглась.